«Хирурги – это медицинские ВДВ»
Центр семейной медицины
logo
г. Воронеж, ул. Театральная, 23/1
info@olimp03.ru
пн-пт 08:00 — 20:00, сб-вс 08:00 — 20:00
account Search
8 (473) 223-03-03
 Записаться на прием Поиск
close
Главная — «Хирурги – это медицинские ВДВ»

«Хирурги – это медицинские ВДВ»

15 Апр 2021
987 просмотров

«Хирурги – это медицинские ВДВ»

Оглавление

Личные вопросы Александру Соловьеву

Наш сегодняшний собеседник владеет той самой мистической профессией, которая никого не оставляет равнодушным. Сколько людей хоть раз в своей жизни обращались к хирургу? Соответственно, и опыт у всех разный, хотя в большинстве случаев – позитивный.

Так кто они – хирурги? Они такие, как мы, или нет? Об этом и многом другом – наш откровенный разговор с врачом-хирургом, колопроктологом высшей категории (стаж – 26 лет) Александром Соловьевым.

– Александр Иванович, как вас «занесло» в хирурги? Помните, как пришло это желание – «хочу стать хирургом»?

– Я учился в нашем родном медицинском институте им. Н.Н. Бурденко. «Занесло» – это, скорее, нечто случайное. Мой выбор был не случаен, полностью осознан. Наверное, отчасти потому, что в молодом возрасте жизнь кажется пресной. Вот война окончилась без моего участия, в космос не попал, все великие путешествия тоже без меня прошли. А что в медицине может дать такую бодрость? Конечно – хирургия! Не обошлось и без элементов романтики. Этакие медицинские ВДВ. Даже девиз десантников «Никто, кроме нас» вполне подходит хирургам.

– Почему, на ваш взгляд, профессия хирурга настолько мифологична? Хирурги – обычные люди?

– Наверное, потому, что хирурги делают то, что не могут сделать обычные люди. Ведь каждый может назначить сам себе таблетки, мази и прочее, получив «знания» из интернета. А вот разрезать живого человека, произвести какие-то манипуляции внутри организма?.. При этом человек не только не умирает, но и становится здоровым (ведь причина недуга устранена) – это ли не таинство, доступное далеко не каждому, даже дипломированному, медработнику? На самом деле хирурги – самые что ни на есть обычные люди. Со всеми слабостями, присущими каждому человеку. А хирургия – всего лишь работа. Часто довольно грязная, но все равно очень нужная.

Соловьев Александр
Соловьев Александр

Врач-хирург высшей квалификационной категории, врач-колопроктолог

– У хирургов есть специализация? Вы какое выбрали направление и почему?

– Да, в хирургии очень много специальностей. Проктология, травматология, сердечно-сосудистая хирургия, урология, нейрохирургия и много каких еще. Как говорится, на любой вкус. Я для себя, еще будучи студентом, выбрал общую хирургию. Почему? Наверное, из-за разнообразия операций. Подразумевается, что общие хирурги оперируют только брюшную полость. Да, но это в плановом порядке. А если ты дежуришь в скоропомощной больнице (а я 10 лет отработал в больнице скорой помощи), тебе могут привезти все что угодно. Мне приходилось и рану сердца ушивать, и ранение почки оперировать…

Да и «родные» органы брюшной полости часто приходится оперировать нестандартно. Во времена, когда я начал работать, проктология входила в состав общей хирургии. Проктологические пациенты находились в общехирургическом отделении. И мне, как молодому специалисту, торжественно и с удовольствием поручили их курацию. И, знаете, меня это увлекло. Позже прошел первичную специализацию по колопроктологии. Говоря про общую хирургию, похвалюсь. Я принимал участие в становлении лапароскопической хирургии в Воронеже. Выполнил первую лапароскопическую операцию при паховой грыже. Из проктологических операций первый внедрил в широкую практику методику лечения геморроя лазером. В настоящий момент у меня самый большой в нашем регионе опыт выполнения этих операций.

– По вашим наблюдениям, чего люди боятся больше – операции или наркоза?

– Теперь могу сказать точно – наркоза! Сведений о той или иной операции очень много в различных источниках. Есть даже целые фильмы с подробным разъяснением этапов операции. А вот наркоз… Трудно понять, как я могу заснуть, если спать не хочется? А вдруг я проснусь во время операции? А будут ли у меня галлюцинации? И еще много других вопросов, которые задают пациенты при первом знакомстве. Ответ один: в нашей клинике эти страхи беспочвенны! Оригинальные препараты, самая современная наркозная аппаратура, квалификация наших анестезиологов сводят к нулю все эти переживания.

– Как быть с пациентами, которые боятся операций? Были в вашей практике такие – сначала боялись, а потом говорили спасибо?

– Самый лучший вариант для тех, кому требуется или предстоит операция, – побеседовать со своим хирургом. Я всегда приветствую общение с пациентом. На своих приемах мы обсуждаем все интересующие вопросы, связанные с предстоящим лечением. В ходе таких бесед, как правило, страхи удается рассеять.

Да, безусловно, были такие пациенты. Много лет «носили» свою болезнь, но страх перед операцией, послеоперационным периодом был для них препятствием на их пути к хирургу. После общения, операции люди говорили: «Если бы я знал, что все будет так, пришел бы гораздо раньше!».

– Сколько операций вы сделали за свою практику? Есть случаи, которые особенно запомнились?

– Трудный вопрос. Если исходить из расчета 200-300 операций в год, то за 27 лет работы… Да, много получается. Случаев запомнившихся было много, все не перечислишь. Очень запомнился мальчик 16 лет. Заболел живот, и мама лечила его в течение недели теплыми ваннами, теплыми компрессами на живот. К нам он поступил в крайне тяжелом состоянии с картиной разлитого гнойного перитонита на фоне острого аппендицита. Это было не лечение, это была настоящая битва за жизнь. Это была работа команды суперпрофессионалов: реаниматологи, трансфузиологи, терапевты, мы… Вместе мы победили! Помню рабочего, который упал со строительных лесов на арматуру. Металлический прут вошел в тело в области 7 межреберья справа, проткнул нижнюю долю правого легкого, диафрагму, печень, желудок, толстую и тонкую кишку и вышел в левой подвздошной области. Мы спасли его, пациент выздоровел. Очень хорошо помню молодую женщину, которая после родов, решив сбросить вес, пила яблочный уксус. К нам поступила с гнойным расплавлением поджелудочной железы. Три месяца шла борьба за жизнь… И все-таки победа была за нами!

– Александр Иванович, вы сейчас работаете в частной медицине. Переход вам дался легко? Что порадовало в новых условиях?

– Для меня предложение поработать в частной медицине стало неожиданностью. На прежней работе всего хватало. Поток пациентов, операции ежедневно. Казалось бы, зачем от добра добра искать? Но решил попробовать, и, знаете, захватило!

Очень приятно, когда в твоем распоряжении есть все и хорошего качества. Операционная аппаратура – супер­класса! И, главное, принципы работы частной клиники дают профессионалу значительно больше возможностей для своей прямой работы. Минимум руководящих циркуляров. Исчез абсолютно ненужный вал бумаг. Быстро удовлетворяются потребности в расходниках, инструментах. И еще очень важно, что в частной медицине активно поддерживается развитие специалиста (учеба, семинары, тренинги и т.п.).

– Расскажите о своей семье. Профессия накладывает отпечаток на личную жизнь?

– Конечно, отпечаток присутствует. Помните, героиня фильма «Москва слезам не верит» сказала: «Чтобы быть женой генерала, надо выйти замуж за лейтенанта. Да помотаться с ним по гарнизонам и городкам». То же в полной мере я могу сказать и о своей супруге. С шестого курса и по настоящее время мы вместе. Не будучи медработником, она всегда очень чутко понимала все мои трудности и проблемы. Когда шло мое становление, очень много времени проводил в клинике. Это был период, когда перестали платить зарплату и приходилось подрабатывать где только можно. Всю заботу о доме, сыне взяла на себя моя любимая супруга. Ни разу не пожалев, что связала жизнь с хирургом.

Комментариев нет
Комментарии отключены.